Либерман: «Если бы Нетаниягу принял мое мнение о Катаре, сегодня Израиль жил бы иначе»

В интервью «Вестям» экс-министр обороны рассказывает о закулисье сделки Израиля с Катаром, касается темы будущих выборов и дает прогноз о том, какие потрясения ждут Израиль в этом году. А еще «Вести» узнали у главы НДИ, как он отмечает Песах.

«Если бы в 2018 году Нетаниягу послушался моих предостережений о ХАМАСе и Катаре, мы бы сейчас жили совсем в других условиях. Не случилось бы 7 октября, а в Газе правила бы антихамасовская администрация. В те годы я занимал пост министра обороны, и по моему предложению даже создали сайт на арабском языке, который напрямую обращался к молодежи Газы в надежде пробудить альтернативные силы, недовольные правящим режимом. Но Нетаниягу выбрал свою концепцию – умиротворять ХАМАС катарскими деньгами», — говорит Авигдор Либерман, депутат кнессета, глава партии НДИ. В преддверии Песаха – праздника свободы, который 59 израильтян уже второй год встречают в плену ХАМАСа, «Вести» взяли интервью у Либермана.

Беспрецедентные события, происходящие в последние два года в Израиле, не удивляют, пожалуй, только одного политика. Можно по-разному относиться к Либерману, однако факт остается фактом: катастрофические провалы в безопасности Израиля были спрогнозированы им еще в 2016 году, когда он занимал пост министра обороны в правительстве Нетаниягу.

Он предупреждал и о 7 октября, и о Катаре, и о необходимости ликвидации верхушки ХАМАСа. Более того – как выясняется теперь, он лично встречался с представителями Катара, желавшими переубедить единственного министра в окружении Нетаниягу, который был против ввоза в Газу чемоданов с деньгами.

— Вы можете рассказать, где встречались с катарцами и кто именно были эти люди?
— Вы знаете, сейчас, в эпоху соцсетей, вбрасывается очень много информации, иногда искаженной, иногда откровенного вранья. Поэтому давайте сразу договоримся: будем исходить из фактов, а не интерпретаций

— Давайте.
— Вот вам факты. Еще в 2009 году я подписал с Нетаниягу коалиционное соглашение. Любой, кто сейчас войдет на сайт секретариата правительства, может увидеть там соглашение между НДИ и Ликудом 2009 года. И главный параграф там – это требование ликвидации власти ХАМАСа. Таким было условие присоединения нашей партии к правящей коалиции. Под ним стоят две подписи – моя и Нетаниягу.
Но все, что я видел вплоть до 7 октября, – это попытки Нетаниягу, наоборот, выпестовать ХАМАС, усилить его — ради противовеса власти Палестинской автономии. Я полагаю, он сам себе усвоил эту идеологию, чтобы избежать прямой конфронтации с ХАМАСом. В то время он хотел только одного – тишину из Газы, спокойствие любой ценой.
Не случайно еще в свою первую каденцию на посту премьер-министра он освободил из израильской тюрьмы шейха Ахмеда Ясина, духовного лидера ХАМАСа (ликвидированного затем следующим премьером, Ариэлем Шароном). Из этой же серии – сделка Гилада Шалита, по которой на свободу вышли Ихье Синвар и еще 1026 террористов. Я, естественно, голосовал против… Ну, а кульминацией стало перемирие с ХАМАСом после 52 дней операции «Нерушимая скала» в 2014 году.

Вскоре Нетаниягу окончательно отказался от предложенной мною операции по ликвидации верхушки ХАМАСа и дал зеленый свет финансовым потокам из Катара. Деньги потекли в Газу, миллионы долларов ежемесячно… Я не мог смириться с этим решением. Я понимал, что оно разрушает безопасность Израиля, и в ноябре 2018 года подал в отставку с поста министра обороны.

21 декабря 2016 года министр обороны Либерман подал Нетаниягу секретный документ, который стал достоянием гласности лишь после нападения 7 октября 2023 года. В нем прогнозировались события этого дня, включая масштабное вторжение террористов, захват населенных пунктов и полную изоляцию Израиля в мире.

— Я предлагал ликвидировать главаря ХАМАСа Исмаила Ханию и всю верхушку этой организации. Не рядовых боевиков, а именно тех, кто определяет стратегию и планы террора. Вся операция по их уничтожению уже была разработана. Ей даже присвоили название: «Музыкальные стулья». Все было готово, премьеру оставалось только нажать кнопку… Но Нетаниягу стоял, как нерушимая скала, и не дал разрешение на операцию. Причем уже сейчас в новостях я увидел, что то же самое произошло с главой ШАБАКа Йорамом Коэном.
Таким образом, все предложения по ликвидации глав ХАМАСа были отклонены. Такова была концепция Нетаниягу. Так он видел «новый ХАМАС» — не как террористическую организацию, а как властную структуру в Газе, которую якобы волнует экономическое положение жителей, системы образования, социальной помощи, здравоохранения… Вы понимаете всю глубину, весь бред этого глубочайшего заблуждения?

— И где же во всей этой истории Катар? Откуда он вынырнул со своими деньгами и почему, на ваш взгляд, нашел такое понимание у руководства Израиля?

— В 2018 году по просьбе Катара Нетаниягу начал продвигать сделку по доставке катарских денег в Газу. Реализацией этого проекта занимался тогдашний глава Совета национальной безопасности Израиля Меир Бен-Шабат, представитель генсека ООН на Ближнем Востоке Николай Младенов и представитель Катара Мохаммед Эль-Амеди. Эта тройка решала все технические вопросы будущего соглашения.
Поскольку в Катаре знали, что я очень резко против, они попросили организовать встречу со мной на Кипре. А нужно понимать, что такие встречи с министром обороны не проходят с глазу на глаз. На них всегда присутствуют военный секретарь правительства, глава штаба минобороны, представители Мосада и разведки. Встреча проходит под протокол, каждое слово записывается в этот секретный документ.
Я по соображениям секретности тоже не имел права говорить о нем, но поскольку бывший высокопоставленный сотрудник Мосада Зоар Пальти уже давал интервью на эту тему и приоткрыл кое-какие моменты, я их повторю.
Встреча, напомню, проходила на Кипре. «Это было нечто из ряда вон выходящее, — рассказал Пальти. — Либерман вошел в комнату, где сидели катарцы, и тут же накинулся на них со словами, что они спонсируют мировой террор и не должны делать это в Газе». Он даже помнит, что «Либерман выпалил это, едва поздоровавшись, и встреча сразу приняла напряженный характер. Мы не знали, куда девать глаза». На этом моя встреча с катарцами закончилась.

— Где можно прочитать протокол этой встречи, чтобы понять, как все обстояло на самом деле?

— Как я уже сказал, протокол засекречен. Изучить его может только госкомиссия по расследованию провала 7 октября. У таких комиссий есть право на доступ к секретным документам. Собственно, поэтому мы и требуем создания госкомиссии. Только она может объективно изучить причины и степень вины каждого ответственного за трагедию, которую переживает страна.

— Что произошло после той вашей встречи с катарцами?

— 8 ноября 2018 года из Катара был доставлен первый транспорт, набитый миллионами долларов. Он проехал транзитом по всему Израилю в сопровождении израильских офицеров, пересек границу с Иорданией и въехал в Газу. С того момента катарские миллионы начали ежемесячно поступать ХАМАСу.

— Раздавались ли еще чьи-то голоса против этого решения? Возражали ли против него ШАБАК? Мосад?
— В тот же день, когда катарские миллионы поступили в Газу, я потребовал созвать военно-политический кабинет. Он собрался утром 13 ноября, в 9:00.
Кабинет заседал 6 часов. Я требовал операции по ликвидации ХАМАСа. Предупредил, что катарские деньги усилят террористов и нанесут непоправимый ущерб безопасности Израиля в долгосрочной перспективе. Мое предложение было отвергнуто. На том же заседании впервые прозвучало выражение мединиют асдара, политика урегулирования. Она базировалась на ошибочной концепции о том, что ХАМАС больше не заинтересован в конфронтации с Израилем.
На следующий день, 14 ноября 2018 года, я собрал пресс-конференцию и объявил, что ухожу в отставку с поста министра обороны и покидаю правительство.
Я прямо сказал Нетаниягу: вы купили тишину и спокойствие на короткое время ценой колоссального ущерба национальной безопасности.

— Однажды вы сказали, я цитирую: «Любые деньги, передаваемые в Газу, приведут к усилению ХАМАСа». Вы и сейчас так считаете? Даже если это будут деньги умеренных арабских стран? Или западных?

— Безусловно. Любые деньги. Ну, посмотрите, что происходило с гуманитарной помощью за эти полтора года. Она же тоже превратилась в финансовый рычаг. ХАМАС брал под свой контроль всю гуманитарную помощь, которую получал бесплатно, и продавал ее за деньги жителям Газы. И эти деньги снова служили источником финансирования террора.

Читайте полную статью на сайте Вестей